— Город! — громко произнес он. — Город тану, похожий на город иилане´.
Охотники, за которыми он шел, остановились и терпеливо ждали, пока он осматривался. К каждому отверстию в скале были приставлены бревна. По ним залезали в пещеры; сейчас почти из каждой на него глядели людские лица. Тут тоже царила суета, как и в городе иилане´. Керрик увидел, что тот самый охотник, с которым он пил воду, предлагает ему залезть в темную дыру, зиявшую у подножия утеса.
Керрик вскарабкался по бревну. Над головой нависали каменные своды. Он заморгал, пытаясь что-то разглядеть в полумраке. Охотник показал на каменную стену.
— Валискис, — произнес он знакомое слово.
Керрик взглянул на поверхность скалы, начиная понимать, что имел в виду охотник.
На скале были нарисованы звери, в основном олени, а над ними красовался мастодонт почти в натуральную величину.
— Валискис, — повторил охотник, поклонившись изображению могучего зверя. — Валискис.
Керрик утвердительно кивнул, не понимая, зачем здесь изображение. Как и черный контур мастодонта на чаше, оно было похоже на настоящего зверя. Остальные рисунки тоже были очень похожими. Оглянувшись, он прикоснулся к изображению оленя, называя его. Но слова не интересовали черноволосого. Он повернул обратно к выходу и поманил Керрика за собой.
Керрик хотел остаться, чтобы осмотреть все, но охотник звал его к одному из бревен с зарубками, уходившему вверх по утесу. Он ловко забрался вверх на площадку и замер, ожидая Керрика. Тот последовал его примеру. Там оказался вход в пещеру. Чтобы войти, пришлось пригнуться. На каменном полу стояли горшки и что-то еще, в углу кучей были навалены шкуры. Охотник заговорил, и из-под шкур откликнулся чей-то слабый голос.
Керрик увидел, что под ними лежал человек — видна была только его голова. На морщинистом иссохшем лице шевельнулись губы, открыв беззубые десны, и старческий голос прошелестел:
— Откуда ты явился? Как твое имя?
Глава 21
Когда глаза привыкли к полумраку пещеры, Керрик заметил, что кожа на лице старика была светлой, как и его собственная. И когда слабый голос зазвучал вновь, Керрик, вслушиваясь, разобрал почти все. Слова марбака в старческих устах звучали непривычно, речь скорее была похожа на говор Хар-Хаволы и людей его саммада, людей из-за гор.
— Имя, имя… — раздался голос.
— Я Керрик, мы пришли из-за гор.
— Это я знаю, да: у тебя светлые волосы. Подойди поближе, чтобы Хаунита видела тебя. Да, ты тану. Ну видишь, Саноне, разве я не говорила тебе, что сумею поговорить с ним. — Старуха сухо усмехнулась.
Керрик и Хаунита разговорились, а Саноне — так звали темноволосого охотника — слушал, одобрительно кивая, хотя и не понимал ни слова. Без особого удивления Керрик обнаружил, что Хаунита — женщина, еще девушкой захваченная в плен охотниками. Не все слова ее были понятны Керрику: старуха иногда заговаривалась и время от времени засыпала. Один раз, проснувшись, она заговорила с ним на сесеке, языке саску — так называли себя темноволосые люди — и рассердилась, не услышав ответа. А потом она послала за едой. Керрик тоже поел. Когда день начал клониться к вечеру, Керрик сказал:
— Объясни Саноне, что я должен вернуться в свой саммад. Но я опять приду утром. Объясни ему.
Хаунита как раз заснула, всхрапывая и бормоча. Но Саноне, кажется, сам понял Керрика, проводил его до скал и что-то приказал двум воинам, охранявшим дорогу.
Почти весь обратный путь Керрик бежал, чтобы добраться к шатрам до темноты. Херилак давно беспокоился по поводу его долгого отсутствия — Керрика уже ожидали охотники, на ходу принявшиеся расспрашивать его. Он первым делом напился прохладной воды, сел к костру и только потом заговорил. Возле него уселись Херилак, Фракен и саммадары, люди саммадов обступили их плотным кольцом.
— Узнайте же, — начал Керрик, — этих темных тану зовут саску. Они не собираются воевать с нами и прогонять нас. Они хотят помочь, даже дать нам еды, и все, по-моему, из-за мастодонтов.
Вокруг послышались удивленные возгласы. Рассказчик подождал, пока все утихнут.
— Я и сам озадачен этим: я не все понял из их слов. В пещере живет старуха, она говорит не всегда разборчиво, но ее можно понять. У саску нет мастодонтов. Они знают о них — вот и на чаше вырезан мастодонт… и в пещере у них нарисованы мастодонт и другие звери. Я не понял почему, но мастодонты им очень дороги, хотя у саску слонов нет. Но они видели наших, видели, что звери повинуются нам, а потому помогут, если только сумеют. Они не желают нам зла. У них есть много нужного: пища на зиму, такие вот чаши — слишком много всего, я даже и не вспомню все сразу. Утром я пойду туда с Херилаком. Будем говорить с ними, с их саммадарами. Что с нами будет потом, я пока не представляю, но уверен в одном — мы нашли надежное место для зимовки.
Тану нашли здесь не просто приют на зиму, они словно укрылись в этих краях от всех бурь мира. Иилане´ в этих краях не бывали, саску даже не слыхали о них. И потому их не слишком волновало все, что случилось с охотниками, а старуха всякий раз не вовремя засыпала и забывала переводить. Важно было одно — они хотели, чтобы пришельцы остались с ними. Возможно, и потому, что саску часто тревожили набеги харванов — темнокожих охотников-северян. Плотина, перекрывавшая часть реки, была сперва небольшой, но саску годами валили на нее валуны, и теперь массивная преграда с севера преграждала путь в долину. За осыпью долина становилась шире, между ее лесистыми берегами простиралась холмистая равнина, леса и пастбища. Далее к югу высокие скалы снова сходились, река сужалась, течение становилось свирепым, множество порогов и быстрин делало невозможным путь по воде. Но, несмотря на все, харваны время от времени беспокоили местных жителей, проникая в долину там, где кромка скал была не слишком высока, поэтому саску всегда приходилось быть бдительными. Но если тану будут держаться неподалеку, то харваны побоятся приходить сюда — и саску пообещали дать охотникам пищу. Такое соглашение устраивало обе стороны.
Саммады остались в шатрах возле реки, там были отличные пастбища, как и чуть повыше — на холмах. Охота оказалась не слишком удачной, и зима была бы голодной, если бы не помощь саску. Они не жадничали: поля возле реки обеспечивали изобилие. Взамен они ничего не просили, но радовались, если после удачной охоты им предлагали свежее мясо. А просили лишь поглядеть на мастодонтов; подойдя к ним поближе, с предельным восторгом трогали лохматые шкуры.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
